Наши герои – Валерий Трофимович и Анна Дмитриевна Кравченко – известные на Камчатке люди. Каждый независимо от другого – большая величина. Он музыкант, журналист, писатель, фотограф. Она просветитель, директор детской музыкальной школы. Оба убеждены, что своим нынешним положением обязаны друг другу и Камчатке. В Год семьи они поделились с нами секретом своего семейного успеха и долголетия.

В переговоры со мной вступила Анна Дмитриевна. Как опытный администратор, она определила день и час встречи, и в назначенное время открыла для меня двери в мир своей семьи, большой дружной, созданной вместе с Валерием Трофимовичем более полувека назад. Пока мы устраивались для беседы глава семьи говорил по телефону. Знакомый с материка, обеспокоенный пришедшим на Камчатку циклоном, справлялся, как друзья переживают непогоду. Валерий Трофимович его успокаивал, говоря, что тамошние журналисты, как всегда сгущают краски, и повода для беспокойства нет. В доказательство он перевёл камеру телефона на себя, на Анну Дмитриевну, на меня, как на свидетельства того, что жизнь на Камчатке продолжается.

Корр: Если бы вам довелось писать статью в Википедию о семье Кравченко, что бы вы написали?

В.Т: Изначально ничто не предвещало, что у нас получится такая многочисленная семья. Это удивление вообще-то. Я приехал сюда один в 1968-м году, не зная никого. Сейчас, спустя более полувека, мы ­– огромная семья! Прекрасная семья. У нас замечательные дети, очаровательные внуки, которые нас всколыхнули ещё раз. Когда дети появляются, происходит эмоциональный подъем, когда внуки – ещё больший подъем. Мы уже постарели немножко, потеряли энергию, а от внуков исходит такая энергия, что она нас будто вверх поднимает. Обрести такую прекрасную большую семью – это главное счастье в жизни.

Перечисление всех, кто сегодня входит в семью Кравченко, заняло бы, наверное, половину страницы. Есть среди них и полная тёзка Анны Дмитриевны – внучка Анечка, которую бабушка, счастливая от сходства имён, предпочитает называть не иначе как по имени-отчеству. А ведь ей всего 5 лет.  

А.Д: У нашей семьи есть одна особенность. Валерий Трофимович приехал на Камчатку издалека, из Харькова с Украины, и не захотел отсюда уезжать. Я местный человек. Я здесь родилась. И наши дети не хотят уезжать с Камчатки. Думаю, это потому, что мы старались создать для всех уютные условия в доме. Сына Диму, например, когда он вырос, окончил институт, приглашали работать в Москву и за границу, но ему было здесь хорошо, и он остался. Мы все вместе, и, наверное, это правильно. Некоторые люди думают, что вот их дети уедут в Петербург, в Москву, получат хорошее образование, будут ходить в театры, музеи и жить в красоте. Но я знаю много примеров, когда дети, закончив московские вузы, живут обыкновенной обывательской жизнью, практически ничем не интересуясь, погрузившись в бытовые проблемы. А наши дети – нет.

В.Т: Москва, Санкт-Петербург – это рукотворная красота. На Камчатке другая красота. Куда не посмотришь – красота. Я 55 лет каждый день шел по проспекту Рыбаков на работу в музыкальный колледж, а передо мной вулканы в разном освещении. Я всегда говорил своим детям и своим ученикам: «Не надо уезжать с Камчатки, тут лучше всего».

 А.Д: Я понимаю почему люди многие уезжают отсюда – за комфортом. Мы с одной моей соратницей поспорили. Её дочери получили шикарное бесплатное образование здесь и уехали в Германию. «Почему? – спрашиваю я. – Почему люди, которые получили образование в России, должны учить немцев, а не наших детей». Ну там же комфортней жить! Это для них главное. Никто не хочет сделать так, чтобы комфортно было здесь.Мы переехали в наш дом в 78-м году. Помню, у Валерия Трофимовича был день рождения, и ему привезли грузовик саженцев рябины. И мы все вместе сажали эти рябины в роще перед домом.   

В.Т: К сожалению, несколько деревьев уже упали. А несколько деревьев вырубили соседи, которым негде было машины ставить.

А.Д: Те, кому машины некуда ставить, – это упущенное поколение. Наша задача сделать так, чтобы на Камчатке не было этого потребительства.

Корр: Вам удаётся так долго сохранять свой союз. Скажите, между вами много общего или вы разные?

А.Д: Я думаю, больше общего, конечно. Мы объединены искусством, а значит хорошо понимаем друг друга. Что за музыка звучит… Что за литературное произведение…  Мы знаем многое о Камчатке благодаря разносторонним интересам Валерия Трофимовича. Я всё это тоже впитывала. Конечно, у нас больше общего, но в то же время нам удалось сохранить и свое «я». У меня есть свой ареал, у Валерия Трофимовича – свой. Я туда не лезу… Ну, правда, у меня такая должность, что я лезу, к сожалению, это уже издержки профессии – мне надо поруководить*.  

В.Т: Я это снисходительно принимаю.

А.Д: Он мне только иногда говорит: «Командный голос убери» (смеётся). Но в то же время у каждого из нас есть свое поле. Мой муж никогда не указывал мне, как вести хозяйство. Я все делаю сама. Когда я начинала работать, он вообще не знал, что я там в школе делаю. Это потом я стала его привлекать.   

Корр: Анна Дмитриевна ведь не всегда директором была….

В.Т: 26 лет – это почти всегда.

Корр: Она изменилась, когда руководящую должность заняла?

В.Т: Чуть-чуть да. 

А.Д: Во мне лидерские качества были всегда, это у меня от мамы. Я, когда училась в училище, была комсомольским вожаком. Почему я стала директором, ведь мне больше нравится педагогическая работа?  

В.Т: Спасала ситуацию.

А.Д: Мне сказали, будешь директором, мы оставим школу, нет – закроем. Я руковожу школой, как в игру играю. У меня в голове идеи интересные, эксперименты. Сейчас играть стало сложнее, потому что мало кадров. Чуть-чуть разыграешься, и все разбегутся. И я, не без гордости, могу сказать, что в нашей школе все музыканты-преподаватели играющие, все танцоры танцующие. Ни в одной другой школе города такого нет. Потому у нас 90 из 120 учеников –лауреаты международных конкурсов. Этого очень трудно добиться, если директор не стремится быть впереди планеты. Он сам должен быть примером, так же как родители для своих детей. Когда я была молодой мамой, я думала, что надо быть интересной. Чтобы о чём ребёнок не спросил, у тебя на всё был ответ. Ты должен быть интересен и для своих детей, и для своих внуков. Если так посмотреть, Валерий Трофимович в жизни своих детей принимал мало участия. У него всегда не было времени: гости, поездки, интервью. Но в то же время я знала, что он моя поддержка. Вот, например, на школьном собрании сказали, что Дима не учит биологию, у него будет двойка. Я вернулась домой, поплакала и Валерию Трофимовичу говорю: «В следующий раз на собрание пойдешь ты». В следующий раз он приходит и говорит: «Дима, иди сюда, ищи банку консервную, будем червей разводить, ты про червей ничего не рассказал».  Я всегда знала, что у меня есть тыл. А сын в конечном итоге перенял у отца работоспособность, общительность и даже некоторые его увлечения. 

Корр: Вернёмся к истории вашего знакомства. Где и как вы познакомились, как завязались ваши отношения? 

А.Д. Я у Валерия Трофимовича полгода проучилась и ушла к другому педагогу.  Мама моя возмутилась: у меня, примерной ученицы, одна тройка в зачётке по специальности Валерия Трофимовича, потому что его все время не было – он на гастролях.  Мама пришла к директору и заявила, что мы не хотим учиться у такого педагога. И я перешла к другому.

В.Т: Через 3 года все изменилось. Она опять попала ко мне в качестве студентки. И когда она была на 4-м курсе, мы поженились.  

А.Д: Наверное, это было предопределено. У меня папа был очень интересный человек. Он был старше мамы на 12 лет (у нас с Валерием Трофимовичем такая же разница в возрасте). Он был инженер-геолог, журналист, исследователь. Наверное, Валерий Трофимович ассоциировался у меня с моим папой. Это я сейчас так думаю, а тогда в него все девчонки были влюблены. Он приглашал наш курс к себе домой. У него собирались очень интересные люди. Они в последствии стали значимыми людьми для Камчатки. И мы стали больше общаться. А потом я засобиралась во Владивосток, чтобы продолжить учёбу в институте искусств. Валерий Трофимович настоял, чтобы до моего отъезда, мы поженились. Думал, наверное, что, если я уеду, то не вернусь. И мы поженились. Я выучилась и вернулась. Жизнь у нас была очень интересная. Я бы желала, чтобы все жили так интересно. У моего супруга много всяких недостатков, но много и достоинств, которые помогли становлению моей личности. Я училась у него, набиралась опыта. Вокруг него вращались театральные и журналистские круги, художники, учёные. Часто бывали артисты ансамбля «Мэнго». Людей в доме всегда было много, только успевай столы накрывать.

В.Д: В дальние походы ходили – 300 километров пешком. В Долине гейзеров жили.  Я территорию Кроноцкого заповедника знаю настолько, что могу быть проводником.

Корр: А кто в вашей семье главный?  

В.Т: А у нас этого нет.  У нас главная семья.  Мы не руководим друг другом, не пытаемся завоевать.

Корр: Про брак говорят, что это искусство компромиссов. Вам приходилось поступаться своими принципами, чтобы сохранить мир?

В.Т: По-крупному, нет. А мелочи есть у всех.  

А.Д: Да, нет у нас главных. Это пережитки прошлого, архаика уже. Никто не главный. Стратегические решения мы принимаем конечно же вместе, а обычные бытовые вопросы я решаю сама. Мы никогда даже с самого начала нашей семейной жизни не задавали себе этот вопрос: кто главный. Ну, как я буду заставлять этого человека что-то сделать, если ему надо написать очерк или сделать фотовыставку. Да, мне было обидно, досадно, тяжело. Я прихожу домой – валяется портфель, уроки не учены, посуда грязная, папа сидит работает, ему некогда. Я не устраивала скандалы, вставала и мыла. Лучше, наверное, очерк написать, чем посуду мыть. Некоторые жертвы с моей стороны были, и обиды были, но это все прошло. И, наверное, это правильно. Зато я пользовалась Валерием Трофимовичем, его связями и знакомствами в музыкальной среде для своей работы.  Я устраивала классные часы в школе и приглашала выступить на них. Для детей это было большим событием! Ещё бы музыканты такого уровня – выпускники Московской, Ленинградской, Харьковской консерваторий.   

Говоря о непредсказуемости семейной жизни, Анна Дмитриевна вспомнила время картофельного бума на Камчатке. Все тогда стремились обзавестись собственным огородом. И Кравченко не стали исключением. На картофельном поле тогда произошёл случай, который ярко характеризует супругов и их образ жизни.

А.Д. Сажаем картошку. Вдруг подъезжает белая «Волга». Выходит из неё Евгений Иванович Морозов** в белом плаще, во фраке, в бабочке: «Валера, нам через час надо быть на стадионе, гимн исполнять». Через час Валера уже на стадионе нарядный, надушенный, красивый. Или я прихожу с работы уставшая, а нас ждут в театре. Перевоплощаюсь, как Золушка, и мы выходим в свет. И вот такая жизнь у нас была постоянно. 

Это не Анна Дмитриевна, а Валерий Трофимович рассказал о том, что супруге приходилось мириться с его частым отсутствием. Он много времени провёл в поездках (только с Камчатской хоровой капеллой объездил 14 стран), накопил много любопытного материала. Теперь он горит идеей сохранить и увековечить полученные знания и постоянно продолжает свои изыскания.  

В.Т: Задумал сделать энциклопедию о культуре Камчатки за последние 300 лет, рассказать, кто внес вклад в духовное и культурное развитие региона. 1800 имён. Я бы уже давно закончил эту книгу, если бы сосредоточился на ней: не работал, не ездил на гастроли. За это время у меня 60 фильмов сделано, 14 книг издано, а энциклопедия все с боку-припеку. А попробуй собрать биографические сведения на 1800 человек, о большинстве которых нигде ничего нет. Я черпаю информацию в архивах, использую личные контакты, веду переписки с музеями, институтами, академиями наук. Не все откликаются, к сожалению, а уж про оперативность и не говорю. Полтора месяца назад написал письмо в музей Паланы. Ни ответа, ни привета.  

Корр: Не раз приходилось слышать от творческих людей, что ночью пишется лучше. И сразу хочется вспомнить теорию о делении людей на сов и жаворонков. У вас режимы совпадают?

В.Т:  С возрастом стали совпадать.

А.Д: Валерией Трофимович очень интенсивно работает, бывает ночи проводит за компьютером. И у него уже лет 40 есть послеобеденный сон. У меня этого нет, поэтому я быстрее устаю. А вообще у нас нет чёткого распределения. Когда мы были молодыми, могли всю ночь не спасть, чтобы к утру в училище висело 32 фотографии на тему Камчатки. Но как бы там ни было, утром мы на работе по расписанию занимаемся с учениками. Поэтому мы даже не знаем, кто мы совы или жаворонки.  

Корр: Я предлагаю вам сыграть в блиц-игру. Назову два предмета или явления, а вам будет необходимо выбрать из них наиболее привлекательный. В зависимости от того насколько вы совпадёте в своих решениях, мы сможем сделать вывод об общности ваших взглядов. Зима или лето?

А.Д: Лето.

В.Т: Лето, конечно же. Зима прекрасна, но она на Камчатке утомительна, потому что длится очень долго.  

Корр: Отпуск в путешествии или дома?

В.Т и А.Д вместе: В путешествии.

Корр: Книги или фильмы?

А.Д: Книги (пауза) и фильмы.

В.Т: Когда-то 100 процентов были книги, а сейчас уже перевес некоторый возникает в сторону фильмов… Хотя, смотря какой фильм.

Корр: Чёрное море или Баренцево море?

В.Т и А.Д вместе: Чёрное.

В.Т: Хотя, как мы знаем, оно ядовитое внутри.

А.Д: Холодных морей у нас и своих хватает.

В.Т: У меня есть мечта окунуться в океан. Люди бегают по Халактырскому пляжу, окунаются в воду, а я всё никак не могу это сделать.

Корр: Моцарт или Эйнауди?

А.Д: Я однозначно предпочту Моцарта.

В.Т: Это безусловно. У меня такое ощущение, что таких величин, как были ранее, сейчас нет.  

Корр: Телевидение или интернет?

А.Д: Конечно, телевидение.

В.Т: Для меня интернет, конечно. Вот тут мы расходимся.

А.Д: Для меня интернет – это работа, и, как правило, неприятная: обязаловка, запросы бюрократические всякие. Валерий Трофимович в интернете что-то изучает, слушает новости, ищет информацию. Мне этим заниматься вообще некогда, поэтому для меня – телевидение. Хочу посмотреть какую-нибудь передачу, включаю и смотрю.

В.Т: А сколько в интернете музыки…

А.Д: В этом смысле да… Интернет для учеников – это очень хорошо. Они играют, например, старинную французскую песенку, и я нахожу её в интернете в самом лучшем исполнении или в самом худшем, включаю им и говорю: «Вот так играть нельзя, а вот так – можно».

В.Т: Телевидение перестало удивлять, а в интернете большое обновление идет. По телевидению я перед сном смотрю сериал «След» и засыпаю под него.   

Корр: Детективы или мелодрамы?

А.Д: Мелодрамы.

В.Т: Наверное, ни то, ни другое. Я люблю фантастику. Рэя Брэдбери, например. Какой язык, оторваться невозможно! Герберта Уэллса... У нас много фантастики.  Я собираю книги со студенческих лет. Тут стоят целые подписки: Майн Рид, Фенимор Купер, Джек Лондон – это мои любимые когда-то авторы.

А.Д: Мелодрамы – для меня это не искусство, это просто отдых. Я люблю русскую классику вообще всю.

Корр: Продолжаем игру. Сделайте, пожалуйста, выбор между акварелью или графикой?

В.Т и А.Д вместе: Акварель!

В.Т: У нас любимый камчатский художник Виталий Шохин. Я написал о нём очерк, который так и назвал «Мой Шохин». Мы с ним во многих экспедициях были. Вот его последний альбом стоит. В нем моя вступительная статья о нём.

Корр: А если выбирать между Пушкиным и Лермонтовым?

А.Д: Незачем выбирать.

В.Т: Я тоже считаю, не надо.

А.Д: Они разные, и каждый по-своему великолепен. Не просто хорош, а великолепен.

В.Т: Лермонтов был ближе к кавказским темам. Это очень мне близко, потому что у меня дедушка был директором кавказского заповедника в послевоенные годы. Он был уже пенсионером, когда я каждое лето школьником, студентом ездил к нему в Сочи. Мы не сидели на пляжах, а сразу уходили в горы. Были и в тех местах, которые Лермонтов описывает в своих произведениях. А Пушкина не зря называли «Солнцем русской поэзии», поэтому выбора тут нет.

Корр: Если выбирать между стихами и прозой?

А.Д: Тоже нельзя выбирать.

В.Т: И мне кажется так.

А.Д: Проза хороша, и стихи тоже, хотя … Смотря какая проза, смотря какие стихи.

В.Т: Иногда проза бывает такой поэтичной, как стихи, а стихи – такими содержательными, как проза. Интересно, как пишет автор, какой его стиль.  

Разговор о литературе в комнате, сверху донизу заставленной книгами, не мог быть коротким. Ранее, представляя свою библиотеку, Валерий Трофимович вскользь упомянул, что это малая её часть. Остальная увезена на дачу. И там «ссыльные» чувствуют себя прекрасно. Семья много времени проводит за городом и часто обращается к книгам, чтобы сверить свои представления о жизни с кем-то из литературных классиков, узнать новое и просто развлечься. Анна Дмитриевна с сожалением поделилась, что не смогла привить любовь к поэзии обоим своим детям. «Сын – тонкий человек в этом плане, а дочь более земная», – сказала она.

А.Д: «По улице моей который год стучат шаги – мои друзья уходят…» «Ален, – говорю – посмотри, какие стихи: Друзей моих медлительный уход той темноте за окнами угоден». Как сказано! Сколько смысла всего в нескольких словах! Их боль и глубину мы физически ощущаем. У нас ведь почти никого из друзей-сверстников не осталось.  

Валерий Трофимович прервал размышления супруги словами: «А это автор, из-за которого я стал писать», – и положил на стол книгу Василия Михайловича Пескова.

Корр: Вы были знакомы с Песковым?

В.Т: Да. Василий Михайлович бывал на Камчатке. В «Комсомольской правде» он опубликовал серию очерков о Камчатке. Когда они выходили в газете, я всё вырезал и хранил. А потом он объединил свои очерки, и вышла книжечка «Край света». Тогда я только мечтал с ним познакомиться.  В 1975-й году, когда было могучее извержение Толбачика, Песков приехал сюда, на Камчатку. Мы жили на КП в одном доме с Мишей Жилиным***, который дружил с Василием Михайловичем. Миша говорит: «Прибегай ко мне, у меня Песков». Я прибежал, ну и познакомились. Песков большую роль в моей жизни сыграл, не догадываясь об этом.

Корр: Какое напутствие вы могли бы дать молодым семьям?

В.Т: Это Анна Дмитриевна скажет, а я одно только скажу – не уезжать с Камчатки. Тут лучше всего.  Мне, как хорошему студенту, предлагали работать в консерватории в Харькове. Я два года там отработал ассистентом, концертмейстером, но мне хотелось свободы, самостоятельности. Я приехал на Камчатку. Тут все и случилось. Здесь я стал тем, кто я есть. И всё, что у меня есть, мне дала Камчатка.

А.Д: Напутствие… Реализовать себя можно тогда, когда ты не думаешь, что ты за это будешь иметь. Никогда не жди благодарности, делай добро без всяких ожиданий. Они со временем обязательно вернутся. 

Ещё молодым людям хочется пожелать, ничего не боятся, не ждать всего и сразу, идти своей дорогой. Любите друг друга – женитесь, не ждите, когда у вас будет квартира, машина. Но с первой ссоры не разбегайтесь. Мы однажды с Валерием Трофимовичем поссорились, и я пришла к маме. А мама и говорит: «Первый и последний раз. Ещё раз придешь – я тебя выгоню. Вышла замуж – живи с мужем». И вот молодым людям хочу пожелать, чтобы шли по жизни вместе, решали все совместно, уважали друг друга, чтобы вместе зарабатывали, вместе тратили, чтобы не льстились на рекламу. Да, в мире так много всего красивого, хорошего. У вас все будет, когда вы потихонечку будете совместно это создавать.

Сейчас строить семью гораздо труднее. Девочки все хотят красивую одежду, квартиру, машину. Эта часть воспитана у них хорошо. Духовная часть не воспитана почти никак. В музыкальной школе мы стараемся воспитывать у девочек духовные потребности, а не материальные. Я говорю своим ученицам: «Благосостояние придёт, если ты будешь интересным, разносторонним человеком. Ты купишь себе вкусную еду, будешь одета, как куколка. А дальше-то что? О чём твои мысли? Ты умеешь сопереживать, помогаешь кому-то, а что ты делаешь для окружающих?»

Чтобы дети нам поверили, мы должны быть горячими. Мы с Валерием Трофимовичем отдаём свой долг. Это и есть главное правило, и для молодой семьи тоже, – больше отдавать, а не брать. 

 PS: Подарком для меня была сама эта встреча, но гостеприимные супруги решили, что этого мало. Они подарили мне на память книгу очерков Валерия Трофимовича и диск с музыкой их сына, известного на Камчатке музыканта и звукорежиссёра Дмитрия Кравченко. То есть в отношении меня сработал семейный принцип Кравченко – «больше отдавать, а не брать».

Всё, что я могла сделать для них со своей стороны, – это точно передать наш разговор и его атмосферу. И я это сделала. И я, правда, очень старалась.

Желаю Анне Дмитриевне и Валерию Трофимовичу встретить вместе столетний юбилей совместной жизни, быть счастливыми и востребованными.

Дина Бурмина

*Анна Дмитриевна уже более 26 лет работает директором в Детской музыкальной школе № 5 Петропавловска-Камчатского.

**Евгений Иванович Морозов ­- основатель и руководитель Камчатской хоровой капеллы, Заслуженный деятель искусств Российской Федерации, Заслуженный работник культуры РСФСР.